Привет из Пруссии или колодец в Злобине

Шоссе Москва-Рязань лежало прямо перед нашим домом. Легковые машины до нас ещё не доезжали, а грузовики проезжали так редко, что жители деревни Злобино приспособили дорогу, покрытую асфальтом, для сушки скошенной травы и заготовки сена на зиму. Охранять и сушить на солнышке траву, еще не ставшую сеном, доверяли нам, детям. Мы выходили на дорогу с огромными не по росту граблями, которыми переворачивать мокрую траву было тяжело и бережно переворачивали её руками. В такие моменты мы чувствовали себя хозяевами дороги и, завидев издали приближающийся грузовик, хватали грабли и показывали, что объезжать наше богатство надо по обочине. Сейчас такому можно только удивляться, а тогда все водители с пониманием относились к тяжелому крестьянскому труду и послушно ехали в объезд.

После войны, году в 1946-1947, по дороге, соединявшей Москву с Рязанью шли подводы, на которых ехали такие же как мы, крестьяне, но не из Рязани, а из под неведомого города Тамбова. Моё знание географии тогда никак не выходило дальше Рязани, а оказалось, что и за Рязанью живут, да ещё тяжелее нас… Это были крестьяне, ехавшие из своей разрухи на богатые немецкие земли в Пруссию. Переселенцы часто останавливались переночевать в Злобине.

Однажды они остановились у нашего соседа дяди Гриши, и с тех пор он решил тоже стать переселенцем, «потому что им давали подъёмные деньги на переезд». У отца с соседями были очень дружеские отношения, даже забора между участками не было, а отец выкопал колодец на границе между нашими участками так, чтобы Федотовы тоже пользовались колодцем. Надо сказать, что Кузнецовы были мастерами копать колодцы. Даже дед моего деда Ефим Кузнецов, закончил свою жизнь при неудачном копании колодца (его завалило).

А вот из-за нашего колодца отец очень обиделся на своего друга, потому что тот уехал в эту «треклятую Пруссию» и продал свой дом, а новые нахальные соседи поставили забор между участками и колодец оказался на их территории. Пришлось отцу копать ещё один колодец, но там была не такая чистая и вкусная вода, и много лет он ездил за питьевой водой на велосипеде, приспособив на нем место для двух бидонов.

Мама была женщиной тихой и оспаривать свои права или скандалить с новыми соседями не стала, а отца ничего кроме водки не интересовало. После маминой смерти (1974год) отец женился во второй раз. Баба Аня быстро восстановила справедливость. Она добыла где-то план участка и, хотя колодец уже потерял своё значение, потому что после строительства бычатника в деревне, вода вообще ушла с участков. Новая хозяйка перенесла незаконный забор на его законное место и посадила вокруг него колючие кусты малины. Часто пьяненький отец, сидя на веранде, поглядывал в окошко на колодец и бормотал что-то невнятное: «Дружба-дружбой, а денежки врозь»…

Деда Лёня.

Письмо из Пруссии 14.12.2019

Добрый день!

С интересом прочитал воспоминания Вашего предка о Луховицах и Злобино.
Дело в том, что некоторые мои предки тоже из тех самых мест и даже из той самой деревни — Злобино, которая теперь часть города Луховицы. В 1946 году мой прадед Григорий Васильевич Федотов из Злобино с семьей уехал в Восточную Пруссию, которую тогда присоединили к СССР. Какое-то время общение с оставшимися родными продолжалось, но со временем, увы, сошло на нет. Его брат Сергей погиб в войну, а на родине остались племянники и другой брат — Александр, который занимал какую-то должность в злобинском колхозе. Скажите, пожалуйста, не встречались ли в воспоминаниях ваших родственников из тех мест фамилии Федотовых и Чернонебовых?
С уважением,
Александр Ржавин