Репрессии и террор
Мой кузен Вадим Фельдман своего отца не видел. Его отец Иона Фельдман погиб в боях за Крым на Керченском плацдарме в 1943 году, когда сыну едва исполнился год. Для Вадима отец был идеалом, героем, легендой, на его столе стоял , Орден Отечественной войны, которым посмертно наградили отца. Вадим нашёл братскую могилу , где похоронен отец, установил на ней памятную плиту. Вадим восстановил историю жизни и гибели отца, нашел в архивах все возможные документы об отце.
За свою короткую жизнь, а Иона Фельдман прожил всего 26 лет, он успел всё: работал, учился, женился, воевал, родил сына и год отсидел в Сталинской тюрьме.
Арестовали Иону Фельдмана и его друзей братьев Ризберг: Авраама и Бениамина в 1938 году . Исполнилось Ионе к этому времени 21 год, а братьям Ризбергам чуть больше. На фотографии из следственного дела, добытого его сыном, на нас уныло смотрит Иона, «сорокалетний» заключенный.
За что же посадили молодых людей?
Оказывается, что члены шахматного кружка, куда ходили студенты литературного факультета Киевского университета, собирались, купить пистолет и убить Никиту Сергеевича Хрущева. Нелепость причины очевидна, доносчика шахматисты без труда вычислили. В НКВД принимались любые доносы, хоть самые нелепы..
Арестованные пытались доказать, что они не виноваты. А Ризберг написал письмо, «родителю счастливой юности Сталину».
От наиболее нелепой части обвинения удалось отказаться и, хотя бы, сохранить себе жизнь, а от контрреволюционной пропаганды отвертеться оказалось невозможным. В молодые, головы «горячих патриотов Советской социалистической родины» заполненные коммунистической пропагандой не укладывалась мысль, что с ними не произошло никакой ошибки, что все закономерно. Весь процесс был давно расписан по инструкциям, а выполняли их такие же убеждённые коммунисты и комсомольцы.
Советская власть провозгласила равенство и не любила богатых, а поскольку после революции богатых истребили как класс, то власть не любила тех, кто был богат прежде, а заодно и тех, у кого предки были раньше богаты, а так же тех, кто стремился жить сейчас лучше, но самыми страшными врагами советской власти были те, кто был богат умом и способностями. Вот за это сурово карали. Молодые литераторы попали под этот каток.
Вполне очевидно, что можно ожидать от братьев Ризбергов с таким социальным происхождением. У их отца, который был не рабочим пролетарием, а учителем в Хедере, вполне могли вырасти, если не враги, то не сторонники советской власти.
У Ионы Фельдмана социальное происхождение было получше, чем у братьев Ризберг, т.к. его отец Моисей Фельдман преподавал русский язык, а не иврит в хедере, лояльно относился к советской власти, грамотно писал во все инстанции, что .его сын «ровесник революции, воспитанный только партией и комсомолом в Советской школе,» не мог совершить преступление против любимой власти. Возможно поэтому, и наказание его сыну Ионе было поменьше.
Если на «социально чуждых» поступал донос, то по всем правилам жанра сажали, в тюрьму, и не действовали на следователей и судей никакие доводы. Логику искать здесь не надо-просто так работал этот дьявольский механизм террора. Власть боялась тех, кто мог задуматься. На перевоспитание инакомыслящих в возрасте старше 40 лет страна не тратилась, а просто истребляла. Молодёжь, выращенная отцом народов, если она была выращена неправильно, т.е. могла ещё думать и говорить, подлежала трудовому перевоспитанию в Сибирских лагерях.
И помогало! Даже выйдя из тюрьмы они оставались верными идеям коммунизма, вбитым им в молодые мозги. Сохранились патриотические письма Ионы с фронта, ни одного лишнего слова.
Ионе Фельдману повезло больше, чем братьям Ризбергам: он просидел в тюрьме «всего» год, а к тому времени, когда братья Ризберги отсидели свои сроки, он уже погиб в боях на Керченском плацдарме. До нашего времени доказывается невиновность жертв террора, а по-еврейски, следовало бы выяснить, кто и что с этого доноса имел?
И таки имели люди выгоду с доноса: кто-то хотел сохранить свою власть, кто-то-жизнь, одному очень хотелось освободить себе место на службе, а другому просто сосед надоел. Часто это не удавалось и доносчик тоже попадал под этот же каток.
Заключённые в тюрьмах и лагерях пытались объяснить причину своих бед. Они винили «злобных ложных доносчиков», или думали, что это какая-то досадная ошибка и продолжали верить партии и безответно любить советскую власть. Почитайте, как искренне клянётся в верности советской власти А . Ризберг, после того, как отсидел пять своих молодых лет в тюрьме. Причина была не в доносах. их либо с нетерпением ждали в НКВД, провоцируя жертву, либо выбивали у таких же жертв,, которые, и не стали бы стукачами при нормальной жизни. Корень зла был в самой советской власти, но об этом простые советские люди догадаться не могли.
ТВ 1939 году террор не закончился а только сбавил обороты, после истребления, или как тогда говорили «чистки», наиболее исполнительных сотрудников НКВД, строго придерживавшихся линии партии. Партия большевиков слегка изменила и смягчила курс, а они оказались отклонившимися от новой линии. Репрессивная машина поработала так хорошо, что через много лет следующее поколение, т.е. мы, уже не то, что говорить, а и задумываться перестали.
Наступила эпоха «Великого страха.» В любой момент могли арестовать и убить любого.
Страх заставлял отрекаться от родителей, подделывать социальное происхождение. Сам автор патриотических писем Моисей Фельдман свое непролетарское происхождение скрывал. Он знал русский язык, потому, что закончил гимназию, а его отец (наш общий предок Евно Фельдман), владелец бакалейной лавки, имел достаточно средств, чтобы дать образование четырем сыновьям. Возможно, что это было известно в НКВД, потому, что уже сидел в тюрьме старший сын Моисея.
Страх заставлял доносить, иначе, если первым кто-то не доносил, то доносили на него.
В кругу близких друзей нельзя было сказать что-либо лишнее, не соответствующее тому, что написано в газетах. Для моих родителей, выросших при сталинском режиме, это было естественно никто и мысли не допускал, что можно выступить с критикой власти. Моё поколение уже просто считали всех критиканов сумасшедшими. Молодёжь верила партии, правительству, искренне считала, что только советская власть может дать им такую радостную, счастливую жизнь.
А по душам полз Страх. 
Страх пришел в дом моего деда Лейзора Зильберберга. У деда был грех: он поверил советской власти и в 20-х годах, во время НЭП (Новая экономическая Политика) занимался предпринимательством и торговлей. НЭП во время прикрыли, а за дедом закрепился ярлык: «нэпман». Заодно его лишили избирательных прав и приклеили новый ярлык «лишенец». Шел 1938 год и на горизонте всходило страшное будущее скромного бухгалтера.
Однажды пришли за его братом Шаем, который хорошо продвигался по службе и работал уже не простым завхозом, а замом директора больницы по снабжению.
Пострадал Шая за связь с врагами народа.
Вот как было дело.
В Новоград-Волынскую больницу привезли из НКВД несколько сильно избитых врагов народа, (бывали и такие чудеса!), приближаться к которым было строго запрещено. Один из этих несчастных очень просил пить и Шая, когда никто не видел, принес ему кружку воды. Этого было достаточно, чтобы добрый сослуживец написал что надо и куда надо, и человек навсегда пропал из жизни, оставив совершенно беспомощную вдову и дочь, которым пришлось промучиться всего три года. (В сентябре 1941 года их вместе со всеми еврееями, не успевшими покинуть город, убьют и закопают за рекой, в большой братской могиле.
Мой дед сильно переживал арест брата, не спал ночами, всё ждал, когда придут и за ним, но, к счастью, не дождался. Через несколько дней, прямо за обедом, его сердце не выдержало и остановилось. Было Лейзору Зильбербергу 46 лет.
«Великий страх» наступил не сразу. Он подкрадывался медленно и постепенно до тех пор, пока не вошёл в быт на долгие годы, превратившись со временем в привычку послушно повторять только то, что власть считает правильным.
В 1938 году в газетах печатали письма трудящихся, осуждающие врагов народа:- «наконец завершился справедливый суд над взбесившимися псами троцкистско-зиновьевской банды»,
В 1965 году я поступила в институт. В первые дни учебы, когда мы ещё даже перезнакомиться не успели, всех первокурсников собрали в вестибюле института на митинг протеста против писателей Даниэля и Синявского. Мы о таких писателях не слышали, но воодушевлённо орали : «Вон из страны!» Никто не заставлял нас митинговать- мы просто знали, что так надо-иначе из института отчислят.
В 2023 году идет братоубийственная война России с Украиной . Современный российский вождь велит называть войну «Спецоперацией». Кто скажет слово «война» -пожалуйте в тюрьму. Заменили выражение «враг народа» на новое «иностранный агент». История России пошла по всё по тому же очередному кругу.